职称俄语阅读资料整理：红楼梦第二十九回
Счастливый юноша молит о лаженстве;
чересчур мнительная евушка пытается разораться в своих чувствах
Итак, кога Дайюй взмахнула платочком и заела Баоюя по лицу, тот воскликнул:
– Кто это?
– то я, нечаянно, – ответила Дайюй, виновато покачала головой и улынулась. – Сестра
Баочай хотела посмотреть, ге летел икий гусь, я показала платочком и вот попала тее п
о лицу.
Баоюй потер глаза, хотел что то сказать, но промолчал.
Вскоре пришла Фэнцзе, сказала, что первого числа в монастыре истейшей пустоты уу
т служить лагоарственный молеен, после которого состоится преставление, и прело
жила всем поехать туа.
– Я, пожалуй, останусь ома, – сказала Баочай. – Очень жарко, а и все эти пьесы я вие
ла.
– Там есть ве ашни, в них овольно прохлано, – промолвила Фэнцзе. – Захотите поеха
ть, я заранее пошлю люей, чтоы хорошенько урали, переселили оттуа монахов, разве
сили занавески, и не велю никого из посторонних туа пускать. Мы с госпожой уже ого
ворились о этом. Если же вы не хотите, я поеу она. Уж очень скучно посление ни!
Счастливый юноша молит о лаженстве;
чересчур мнительная евушка пытается разораться в своих чувствах
Итак, кога Дайюй взмахнула платочком и заела Баоюя по лицу, тот воскликнул:
– Кто это?
– то я, нечаянно, – ответила Дайюй, виновато покачала головой и улынулась. – Сестра
Баочай хотела посмотреть, ге летел икий гусь, я показала платочком и вот попала тее п
о лицу.
Баоюй потер глаза, хотел что то сказать, но промолчал.
Вскоре пришла Фэнцзе, сказала, что первого числа в монастыре истейшей пустоты уу
т служить лагоарственный молеен, после которого состоится преставление, и прело
жила всем поехать туа.
– Я, пожалуй, останусь ома, – сказала Баочай. – Очень жарко, а и все эти пьесы я вие
ла.
– Там есть ве ашни, в них овольно прохлано, – промолвила Фэнцзе. – Захотите поеха
ть, я заранее пошлю люей, чтоы хорошенько урали, переселили оттуа монахов, разве
сили занавески, и не велю никого из посторонних туа пускать. Мы с госпожой уже ого
ворились о этом. Если же вы не хотите, я поеу она. Уж очень скучно посление ни!
А омашние преставления мне наоели!
– Я поеу с тоой, – заявила матушка зя.
– то хорошо, аушка, только мне не совсем уоно, – заметила Фэнцзе.
– Пустяки, – ответила матушка зя, – я расположусь на главной ашне, а ты на оковой,
так что тее не приется приличия раи стоять возле меня. Согласна?
– то еще оно оказательство вашей люви ко мне! – воскликнула Фэнцзе.
– И тее слеовало ы поехать, – оратилась матушка зя к Баочай, – веь твоя мать еет.
Дома ует так скучно, что поневоле приется спать.
Пришлось Баочай согласиться.
Матушка зя послала служанок за тетушкой Сюэ, велев им также преупреить госпожу
Ван, чтоы взяла с соой евушек. Госпожа Ван отказалась ехать, ей незоровилось, к то
му же она жала вестей от аньчунь. Но, узнав, что сама матушка зя соирается ехать,
сказала:
– Пожалуй, там ует весело. Пусть все, кто желает поразвлечься, поеут вместе со старо
й госпожой.
Ева о этом стало известно в сау, как не столько арышни, сколько их служанки, кото
рым, кстати сказать, не так уж часто уавалось ывать за преелами ворца Жунго, загор
елись желанием во что ы то ни стало съезить повеселиться и пустили в хо все среств
а, чтоы уговорить своих хозяек не отказываться от приглашения. Таким оразом, Ли Ван
ь и все евушки, жившие в сау Роскошных зрелищ, изъявили желание ехать. то еще
ольше ораовало матушку зя, и она распоряилась тотчас же послать в монастырь лю
ей, чтоы все там хорошенько прирали. Но мы не уем о этом пороно рассказывать.
Итак, первого числа у ворот ворца Жунго скопилось множество экипажей и всаников,
соралась целая толпа люей.
Дворцовые слуги и управляющие знали, что церемония устраивается по повелению гуйфэ
й и к тому же совпаает со счастливым празником Начала лета, знали также, что сама м
атушка зя отправляется в монастырь воскурить лаговония. Поэтому они проявили осо
ое усерие и захватили с соой все, что только могло понаоиться в пооном случае.
Вот вышла из ому матушка зя и села в паланкин с восемью носильщиками. Ли Вань,
Фэнцзе и тетушка Сюэ заняли места в паланкинах с четырьмя носильщиками. Баочай и Да
йюй ехали в коляске по ирюзовым зонтом с ахромой, украшенной жемчугом и рагоц
енными камнями, а Инчунь, Таньчунь и Сичунь – в коляске с красными колесами по пес
трым зонтом. Затем слеовали служанки всех арышень и ам. Кормилица с маленькой
Дацзе на руках ехала в отельной коляске. Еще взяли с соой старых мамок и нянек, жен
щин, оычно сопровожавших хозяев при выезах, служанок ля черной раоты и разны
х поручений, в ощем, экипажи запруили всю улицу.
По оеим сторонам толпились жители, желавшие погляеть на пышное и торжественное п
разничное шествие. Женщины из еных семей стояли в воротах своих омов, оживлен
но переговариваясь и жестикулируя.
Вруг алеко впереи заколыхались флаги, зонты и процессия винулась. Ее открывал ю
ноша, воссеавший на елом коне по сереряным селом. Он ержал в руках повоья с
красной ахромой и ехал шагом пере паланкином, который несли восемь носильщиков.
Окутанная ымом лаговоний, процессия вигалась за ним. Тишину на улице нарушал ли
шь скрип колес а стук конских копыт по мостовой.
Кога процессия остигла ворот монастыря истейшей пустоты, послышались уары в ко
локол и навстречу в полном олачении, сопровожаемый монахами, вышел настоятель
жан. Завиев его, Баоюй сошел с коня.
Ева паланкин матушки зя внесли в ворота монастыря, она увиела по ое стороны ор
ожки статуи огов и приказала остановиться. Встречать ее вышли зя жэнь и ругие мл
ашие члены роа. Фэнцзе и аньян, приехавшие раньше, помогли матушке зя выйти и
з паланкина.
Но в этот момент произошло замешательство: аосский монашек лет венацати – трина
цати, который снимал нагар со свечей, зазевался, а кога хотел уежать и спрятаться, поп
ал прямо в оъятия Фэнцзе. Не олго умая, та ала ему такую затрещину, что мальчик по
летел куарем.
– Паршивец! – крикнула Фэнцзе. – Куа тея несет!
Монашек позаыл о выроненных щипцах и хотел улизнуть. Но в это время непоалеку ос
тановилась коляска, в которой приехала Баочай. Сопровожавшие ее служанки, заметив
несчастного мальчика, закричали:
– Хватайте его! Ловите! Бейте!
Услышав шум, матушка зя поспешила освеомиться, что произошло. зя жэнь роси
лся разузнавать. Но в это время поошла Фэнцзе и сказала:
– Какой то монашек присматривал за свечами, а не успел спрятаться, вот и понялся шу
м.
– Привеите этого мальчика, – приказала матушка зя, – и не пугайте его! Веь в еных
семьях етям не могут ать приличного воспитания, поэтому нечего уивляться, что он ор
оел при вие такого пышного и шумного зрелища! Разве вам не жалко его? Неужели вы
не поумали о его матери?
Она велела зя жэню немеленно выполнить ее приказание, и тот привел насмерть переп
уганного мальчика. Сжимая в руках щипцы, тот опустился на колени и поклонился матуш
ке зя о самой земли. Матушка зя велела понять мальчика с колен, приласкала, спро
сила, сколько ему лет. Но он рожал от страха и не мог вымолвить ни слова.
– Бененький! – произнесла матушка зя и оратилась к зя жэню: – Увеи его! Пусть
ему аут енег на фрукты и ольше не оижают!
зя жэнь почтительно поклонился и увел мальчика.
Межу тем матушка зя осмотрела монастырь и совершила все положенные церемонии.
Слуги, нахоившиеся за воротами, неожианно увиели зя жэня, который вел маленьк
ого монашка. зя жэнь велел им ать мальчику енег и строго настрого приказал не ои
жать, после чего понялся на крыльцо и спросил, ге управляющий.– Управляющий! Ге управляющий? – разались голоса. И тотчас же, приерживая рукой
шляпу, к зя жэню поежал Линь жисяо.
– Зесь хоть и просторно, но слишком много люей, – сказал ему зя жэнь, – вот и нач
алась суматоха. Поэтому слуг, которые могут понаоиться, оставь на этом воре, а остал
ьных отошли на ругой вор. Несколько человек поставь ежурить у внутренних и у вух
оковых ворот на случай, если понаоится что ниуь переать или принести. Понял? С
юа приехали все наши арышни и женщины, так что смотри, чтоы посторонние не шата
лись.